Спасибо тебе, Суверенность

Наша свобода

Суверенность... Суверенность, которая пришла, когда я был еще неразумным ребенком... Суверенность, пришедшая в дырявой одежде и босая... Суверенность, которая самостоятельно написала Основной закон, приняла Флаг, Герб, Гимн.   

Хорошо, что пришла эта немощная вначале Суверенность. Иначе проживали бы мы еще более трудные времена. Возможно, в горниле веков исчезли бы постепенными темпами, а, может, проживали бы дни, "внешне блестящие, внутри дрожащие" с трусливо озирающимися глазами... Не знаю, как бы все было, но хорошо, что пришла к нам ты, Суверенность.

Ты научила нас трудиться до седьмого пота, стиснув зубы, пересекать страны и континенты, чувствовать пульс эпохи. Ты пришла к нам, чтобы мы научились дышать вольно, радоваться в полную силу и свободно говорить. Спасибо тебе, Суверенность!

Кукурузная лепешка, или создающие "что-то из ничего" наши матери

Отдельные наши деды вспоминают с ностальгией: "Ах, какие были счастливые времена при Союзе! Магазины были завалены мукой, маслом, сахаром. Покупали за мизерные деньги. Спички стоили копейку". Но и эта эра благоденствия" канула в Лету! Оказалось, что нелегко самостоятельно выживать и зарабатывать на пропитание. Да и не кажется вовсе, мы тоже испытали на себе те трудные времена. Ели кукурузный хлеб, именно они тогда помогли выжить народу.

Спроси любого, чем запомнились ему первые годы суверенности, большинство вспомнит кукурузный хлеб. Собираясь в школу, захватывали с собой ломоть кукурузного хлеба с мякотью цвета яичного желтка и сероватой треснувшей коркой. Это было время, когда молодой барашек стоил бутылку водки. Мужчины, которые водили колхозный грузовик и кормили свои многочисленные семейства в одночасье отказались без работы и привыкли топить проблемы в бутылке. Мы тогда переехали в узгенское село Жаны-Чек, помню, как выстаивали длинные очереди за булкой хлеба, бывали дни, когда хлеба доставалось не всем.

Мы были маленькими, приглашали других детей копаться в земле. Нам и дело не было, что в доме хоть шаром покати! Есть масло, но нет муки, есть чай, но нет соли. Но и в этих условиях наши матери умудрялись готовить вкусную еду, собирая мяту вдоль арыков, старясь успеть раньше кошки забрать снесенное курицей яичко, собрав остатки муки и отрубей, которые сохранились на дне супары. 

Коммерция. Пакет конфет

Народ ломал голову, как выжить, в итоге вовлекся в коммерцию. Нам тогда казалось, что занимающиеся челночным бизнесом и возившие товары в Россию сказочно богаты. Занимающиеся коммерцией братья моего отца присылали нам одежду. В целом проблемы с одеждой я не имел, чего не скажешь об обуви. Мать аккуратно подшивала для меня одежду из товара больших размеров, но ведь обувь никак не уменьшишь. Оказывается, нам присылали остатки непроданного или ограбленного товара. В последующем я много слышал от своих родственников на семейных посиделках, какие трудности они перенесли, как грабили их товар или отбирали на границе. С тех пор клетчатые клеенчатые баулы, в которых нам присылали разную одежду стали для меня символом тогдашней эпохи.

Очень любил сладкое. Во рту еще не растаяла первая конфета, как я прошу мать:

- Апа, можно еще конфетку!

- Хватит! Я тебе уже дала. Кроме тебя тоже есть люди!

- Апа, только одну! Когда вырасту, привезу вам большую пеструю сумку конфет. Вот увидите.

Услышав такое, мать не выдержала:

- Да стать мне жертвой ради вас, мои дорогие! Хоть бы вы росли поскорее. Вырастете, будут у вас и конфеты, и пища, и жизнь. Тогда мы перестанем запирать конфеты на замок, как сейчас. Когда вы вырастете, будет другое время, - с этими словами мать вытащила и отдала нам желтый пакет с конфетами. Позже часто подшучивала: "Ну, когда появится твоя разноцветная сумка с конфетами?". Тогда-то, наверное, я и стал представлять себя в будущем обязательно коммерсантом...

Способные и упорные вставали на ноги. Остальные ели кукурузный хлеб и дожили таким образом до 2000 года.

Первые признаки свободы

Народ как будто прошел через сито. Научился взламывать очередную полынью, забрасывать удочку и добывать пропитание. Первый поток добрался до Европы. Другие поднялись на ноги за счет бизнеса в Кыргызстане. Средний слой начинал с мелких торговых точек, впоследствии превратившись в больших коммерсантов. Стало расти желание учиться, получать знания.

Начали закрываться размножившиеся во времена "кукурузного хлеба" и дошедшие даже до сел учебные заведения, люди стали выбирать университеты. В этот период народ сам взвалил на свой хребет и кормил власть, которая металась и не могла придумать способ, как помочь народу. Народ содержал власть, работая в России и Казахстане. Кормил, вручную возделывая землю, допоздна торгуя на рынках.

Народ начал разбираться в повадках власти. Научился огрызаться, ругать нецензурной бранью. На страницах газет было предоставлено место для критики и брани по поводу недостатков. Мы осознали, что мы свободный народ, который имеет право требовать, и стали успешно это практиковать. Затем свергли с тронов двух президентов. Нет, наверное, большего мужества и смелости.

Теперь хлебаем свободу с лихвой.

И сегодня много чего не хватает. Например, у многих людей нет своего дома. Еще у большего числа людей нет работы. Бывает, что не оказывается денег даже на проезд в маршрутке.

Но у нас есть свобода. Нет у нас хозяина, который будет указывать, что говорить, как садиться и что есть. 

Любое нарушение сразу становится достояниям общественности через телевидение, радио и интернет. Сейчас мы можем быстро сбить энтузиазм чиновников, если у них появиться желание приобрести в офисы дорогостоящие кресла или планшеты. У нас есть возможность выявить чье-то нарушение или плохой поступок и быстро призвать его к порядку. Мы достигли вершины свободы слова. Можем обругать, вознести до небес, облить грязью любого. В общем, вволю пользуемся представленной свободой.

Цена суверенности. Тоска в глазах

О какой цене может идти речь? Она бесценна. Если бы цену суверенности можно было измерить купюрами, то китайские уйгуры отдали бы все юани в Урумчи, чтобы только получить вожделенную суверенность! Чеченцы, татары отдали бы все свои богатства за суверенность! Курды бы сказали, что столько веков работали на Турцию, и потребовали свой вклад оплатить суверенностью! Эти народы превышают нашу численность в разы. Нет, суверенность не продается. Это драгоценное благо, дарованное нам Всевышним. Это подарок наших предков, которые ради свободы проливали кровь и погибали в застенках. Когда были в Китае, таксист, уйгур по национальности, долго жаловался, а в глазах тоска ненависть и страх и одновременно мечта о свободе, желание взмыть в высоту и надежда.

"Нашу свободу ограничивают, когда богатеют, берут под контроль, начинают проверять", - рассказывает он, но глаза лукавят. Затем слышишь от китайца: "Уйгурам даны права и льготы, которые не предоставляются китайцам, но все равно им мало".

Кыргызы в Китае с большим радушием встречают кыргызов отсюда. В мобильниках у них заставки в виде флага, герба Кыргызской Республики, записи кыргызских песен и мелодий. Знают всех известных персон Кыргызстана. Прислушиваются очень внимательно к происходящему здесь. Кто бы появился отсюда, оказывают почет и уважением. Говорят с гордостью: "За этим желтым полем следует зеленое поле. С того места начинается Кыргызстан – земля Манаса".

Как сохранить?

Начинаешь задаваться такими мыслями. Кто-то, например, чиновник, создает идеал из какого-нибудь государства, хочет следовать его примеру, но надо задуматься о том, как сохраниться в условиях въезда в страну разных людей из разных стран.

Если для помощи, то пусть приезжают, но всем нам надо четко осознавать, что будущее нашей страны в наших руках.

Если мы не будем покушаться на свободу друг друга, то одновременно будет сохраняться свобода страны. Если будут сохранены свобода семьи, частного гражданина, слова, и мы будем этому способствовать, тогда будет защищена свобода государства.

Не должен подавляться голос журналистов. Именно они первыми дали нам попробовать на вкус, какова она свобода. С их помощью мы узнаем о нарушениях власти и контролируем ее действия.

Мы должны воспитать не боязливый народ, который будет беспокоиться, что скажет ажо, что скажет кожо. Нам надо взрастить общество, которое может говорить о недостатках власти открыто и в полный голос. Нам надо остерегаться не остудить воодушевление и открытость народа примерами ситуацию в соседних странах. Если надо, давайте дадим больше свободы, больше дерзости. Пусть свобода защищается законом!

Сохранением свободы слова и информации мы обеспечим сегодняшнюю процветающую в Кыргызстане свободу.

Пусть отдельные персоны не вздумают ограничить свободу! Эта свобода досталась нам после 70 лет страха, подавления; эту свободу мы обрели, едя кукурузный хлеб и таская на своем горбу клетчатые баулы. Эта свобода, доставшаяся после изгнания двух президентов и надежд, питаемых с приходом нового. Это наша свобода, она принадлежит только нам. Другим она не интересна.

Улукбек Омокеев, блогер